Я родился в Таллинне, и дорога из Питера в мой родной город и обратно, наверное, самая известная мне. Весь путь занимает около 350 километров. Автобус «Люкс Экспресса» преодолевает это расстояние за шесть часов, полтора из которых вы проведёте на границе.
Не раз ездил я по этой трассе на машине. Ещё когда учился в школе, я встречал в Ивангороде, сразу после границы, бабушку, и мы мчали в Питер. Единственная остановка была в Кипени, у разрушающегося дома культуры. Очень уж этот дом выделялся на общем фоне. По трассе – деревянные покосившиеся дома да заправки, изредка попадаются пятиэтажки. А тут – старинный красивый полузаброшенный дом. В галереях местного, завораживающего своей древностью ДК, в любое время суток там коротали время местные выпивохи. Ещё помню, на дверях висело написанное фломастерами объявление о дате проведения следующей дискотеки.
По традиции останавливаюсь в Кипени до сих пор. Сейчас в старинном здании, в котором не было капитального ремонта 200 лет, временный приход церкви двенадцати апостолов. С пьянством теперь борются. Видимо, не очень успешно.
Недалеко от Кипени мы проводили журналистский семинар, и я решил разузнать побольше подробностей о здании ДК, ставшего церковью. Но текст получился не столько о здании, сколько об истории пассажирских перевозок по дороге, которой я ездил десятки, а то и сотни раз.
Здание, привлекающее внимание, оказалось почтовой станцией. Удивительно, что оно сохранилось. Судьба Кипени типична для многих деревень запада России: дома сгорели во время Второй Мировой войны. А здание каким-то образом уцелело. Видимо, потому что каменное.
В начале XIX века ближайшая комфортная для пребывания к Петербургу станция Ревельского тракта, соединявшего Петербург и Таллинн, была в Ямбурге (теперь это – город Кингисепп). Расстояние от центра Петербурга до Ямбурга – 133 километра. Его преодолеть на лошадях без остановок было невозможно. Приходилось останавливаться в сгнивших деревянных лачугах, мало напоминавших станции.
Только в 1801 году приняли решение обустроить тракт каменными почтовыми станциями через каждые 40 километров. Проектировать их поручили швейцарскому архитектору Луиджи Руска. И уже в 1806-1808 годах построили станции в Кипени, Каськове, Чирковицах и в Ополье. Почтовая станция в Кипени была ближайшей к Санкт-Петербургу станцией Ревельского тракта.
Типичная станция на тракте – гостиница на четыре комнаты, харчевня, баня в «чистой» зоне для «господ проезжащих», а также — «чёрная» зона для их слуг, ямщиков и почтальонов. И, конечно, конюшни.
Путешествующие могли пользоваться казёнными лошадьми, меняя их на каждой станции. Если не было очереди, остановка занимала не больше часа. Почтальонов нельзя было задерживать дольше 10 минут. Лошадей не хватало, и часто возникали очереди. На своих лошадях добираться было дешевле, но был и минус – на каждой станции им нужен был отдых. Тогда дорога занимала намного больше времени. Путешествие на своих лошадях даже называлось «на долгих». Был ещё один вариант путешествия на лошадях – воспользоваться услугами нелегальных извозчиков. Их услуги были под запретом, но несмотря на это, они все равно пользовались популярностью. Такое путешествие обходилось чуть дешевле поездки на казённых лошадях. У него был и ещё один ощутимый для многих плюс – не надо было показывать документы на станции. Впрочем, поездки в то время были очень дорогими. Мало кто из свободных людей мог позволить себе путешествие, если только это не путешествие пешком.
Регулярные пассажирские перевозки между Санкт-Петербургом и Ревелем начались в тридцатые годы девятнадцатого века. Был открыт междугородний маршрут дилижансов – карет, рассчитанных на большое количество пассажиров. Это был второй регулярный маршрут дилижансов на дальние расстояния в Российской империи. Первый – из Петербурга в Москву.
Для поездки надо было заранее выписать билет, в котором указывалось занимаемое место. В купе дилижанса билет стоил дороже, на место рядом с кучером или на открытый ярус можно было купить подешевле. Однако в любом случае поездка по-прежнему была доступна только зажиточным людям.
Маршрут между Петербургом и Ревелем был востребован в летние месяцы. Зимой была слишком плохая дорога, да и спроса особенно не было. А вот летом из столицы на эстонские курорты под нежарким балтийским солнцем устремлялись богатые петербуржцы. Отдых в Балтии особенно ценился из-за своей «европейскости», песчаных пляжей и возможности сохранять кожу белой.
Маршрут в Ревель прижился не сразу. Песчаные дороги и протяжённые расстояния между станциями требовали запрягать в дилижанс восемь, а то и двенадцать лошадей. Была и жёсткая конкуренция со стороны многочисленных фурманов, которые традиционно промышляли извозом по Ревельскому тракту и сбивали цену.
Со средней скоростью в 13 километров в час, сменяя лошадей на каждой почтовой станции, дилижанс из Петербурга до Ревеля тащился несколько дней. Было расписание движения дилижансов. Но если дата и время выезда были точными, то прибытие в конечный пункт гарантировалось в интервале одних суток. И то его можно было не соблюдать из-за погодных условий и многих других форс-мажорных обстоятельств.
Чтобы хоть как-то «отбить» деньги за поездку, пассажиры провозили с собой письма и передачи. Это было строжайшим образом запрещено – почта хотела оставить за собой монопольное право на передачу корреспонденции и посылок. Разрешалось провозить с собой всего восемь килограммов ручной клади, дополнительный багаж стоил больших денег. Багаж обязательно досматривался, а письма изымались. Пассажиры обычно пытались уговорить оставить письма при себе – уверяли, что они рекомендательные и без них нельзя будет устроиться на новом месте. Как писал в своем представлении Санкт-Петербургский почт-директор, «побуждение посылать письма с почтовой коляской столь велико, что иногда купцы готовы платить и десять, и двадцать пять рублей за одно письмо, лишь бы было дозволено взять оное». В борьбе за право провозить корреспонденцию почта в конечном счёте уступила — запрет на перевозку личных писем пассажирами сняли, а контору дилижансов снабдили специальной книгой, в которую стали «вписывать все предъявляемые конверты и заплаченные за них деньги».
Расцвет дилижансового движения длился недолго. В 1870 году открылась железнодорожная трасса из Петербурга в Ревель. Тогда ямская станция в Кипени пришла в запустение, и с тех пор не смогли оживить судьбу красивого здания ни клуб, ни церковь. Так и стоит она полузаброшенной, притягивая к себе местных забулдыг и внимание мчащихся мимо автомобилистов.